Записки горного стрелка - Страница 48

И я шагнул в портал.

Глава XVII

Полина не спала, ожидая меня из Мексики. Быстро соскочила с постели и подошла ко мне:

— Ты чем‑то расстроен?

— Да, они не соглашаются начать работать с нами, ссылаются на безопасность Империи и вообще пытаются улететь отсюда, дескать миссия выполнена. Кстати, не ими, а нами. Тобой и мной. А теперь меня пытаются вербовать, что бы мы покинули эту планету и возвращались на Торхеду. Дескать, это много важнее, чем война между папуасами! И про тебя всякие сказки рассказывают: что ты — торхедка и дочь их бывшей императрицы.

— Да, мне они это говорили и показывали какой‑то анализ. Я им тоже не поверила. Что будем делать?

— Продолжать на них давить: положение у них безвыходное. Для того, чтобы восстановить контроль над своими машинами, у них никого, кроме нас, нет. Будем выкручивать из них всё то, что нам требуется. Использовать их как научно–техническую лабораторию. На обоих линкорах полно всяких механизмов, лабораторий и предприятий. Я буду ходить в 81 год, хоть Сталин мне и запретил это делать, приобретать всё там, благо средства имеются, и доставлять для исследования на линкоры. Так сказать, научная работа. Не затрагивая технологий далёкого будущего, совершенствовать имеющиеся технологии, и передавать их сюда, и в 81–й.

— Это может вызвать большое недовольство других стран, весьма враждебных к СССР-81.

— У нас есть флот, который подчиняется мне. Один дестройер гораздо мощнее всей военной мощи планеты. Плюс возможность заглядывать туда, куда никто заглянуть не может. И вовсе не выходить к порталу, а работать с самого дестройера. Спутники есть на всех кораблях. До рождения ребёнка и до того как он вырастет, можно многое успеть.

— Я надеюсь, что ты не перенесёшь своё отрицательное настроение на нашего сына?

— Ты издеваешься? Это наш сын! И мне очень хочется, чтобы он был. Рос, мужал и был счастлив.

Полина зарделась и перевела разговор на прошедшие поставки из Союза, завтра должны доставить груз особой важности: оплату за поставки вооружений. Мне придётся идти перед ним.

На той стороне в пещере, по–прежнему, стоит сигнализация, пост только снаружи, пришлось стоять под прицелом и ждать разводящего. Надо придумать какую‑то систему пропусков. Я вышел на связь с Устиновым, и в течение 20 минут урегулировал вопрос оплаты поставок. Завтра к моменту отправки здесь будет спецтранспорт и охрана. Устинов поинтересовался: насколько успешно развёрнуты учебные классы, сказал, что направил три комплекта тренажёров для ВВС и 100 самолётов L-29, учебно–тренировочные Су-25, Ил-28, МиГ-15. И что решается вопрос доставки 16–ти Ан-12. Кроме того, готовится партия дизельных двигателей, с документацией по переделке Ту-2 в дальний бомбардировщик. Он подчеркнул, что, так как сам Сталин предложил оплату за поставку техники, то стало значительно легче проводить поставки через Госплан. И что завтра, вместе со спецтранспортом, будет доставлено письмо Романова с ответом на поставленные вопросы. На его вопрос, когда я думаю быть в Москве, я сослался на то, что мне поручена организация обучения преподавательского состава, поэтому с трудом выбираю время даже для кратковременных визитов к порталу, так как очень много работы.

— Я хорошо помню, сколько приходилось спать в те годы! Все пять лет было только одно желание: поспать! — ответил Устинов.

Всё‑таки, хорошо работать с теми, кто знает, каково оно тут.

На следующий день, за двадцать минут до отправки груза я вновь был в пещере. В этот раз меня встретил Антонов, группер нашей бригады, сигнализация вякнула только один раз. Мы с ним пошли к порталу. Каково было моё удивление, когда в спрыгнувшем с БТР человеке я узнал Романова.

— Здравствуйте, товарищ старший майор. Помните меня?

— Да, товарищ Романов, я — ленинградец. И мы встречались. Но увидеть Вас здесь, на броне, я не ожидал.

— Не стоит удивляться, я — фронтовик и блокадник. — он протянул мне руку. — Есть необходимость переговорить лично с Вами.

— Сейчас прибудет особо важный груз, его надо передать и зафиксировать передачу. — я показал на фотоаппарат.

— У вас мало времени, я знаю, поэтому передайте аппарат старшему лейтенанту Антонову, он всё зафиксирует, и пройдёмте в БТР, там и переговорим.

Мы залезли в пустой БТР.

— Товарищ Романов, я включу магнитофон, у меня нет разрешения на встречу с Вами, поэтому мне требуется страховка.

— Включайте! — чуть подумав, сказал Григорий Васильевич. — Большого секрета здесь нет. Вы в курсе, что товарищ Брежнев находится в довольно тяжёлом состоянии. Мы обсудили с ним вопрос о том, что на ближайшем пленуме ЦК будет поставлен вопрос о переизбрании Генерального Секретаря. Леонид Ильич будет выставлять мою кандидатуру. Есть альтернативная кандидатура: Черненко. Он говорит, что лично знаком со Сталиным. Как Вы считаете, кого из нас поддержит товарищ Сталин.

— Насколько я в курсе, при рассмотрении этого вопроса там, единственной кандидатурой проходили Вы. Черненко Сталин знает, но его кандидатура не рассматривается им как альтернатива Вам. В основном из‑за возраста. Кроме того, товарищ Сталин недавно говорил о том, что партработники, почему‑то менее активно и охотно помогают нам, чем военные. Он готовит политические предложения по коренному изменению ситуации в стране. Именно поэтому и пошла эта партия оплаты. Там золото, платина, необработанные алмазы. Пойдёмте встречать груз, Григорий Васильевич.

Так как он мгновенно согласился, я понял, что это был единственный вопрос, ради которого он прилетал. Остальные вопросы под магнитофон он не задаст.